Не буду глубокомысленно рассуждать о взаимоотношениях в семье. Просто поделюсь историей моих знакомых, хороших работящих людях, которые строили семью на основе глубокой любви и понимания. И за повседневными делами не заметили, как из их жизни постепенно ушла та теплота, которая делает единение двоих – мужчины и женщины – семьей, тем очагом, который призван согревать обоих, дарить радость, доброту. Будни с однообразными делами, разговорами, касающимися только забот, заполнили их жизнь…
По селу слушок пополз: «У Моховых-то разлад…» С чего бы? Дом – полная чаша, дочь растет, и вдруг…
Вдруг ли?
Детство и юность у Елены и Павла Моховых были не из легких. Поженились – ни кола, ни двора. И оба стремились к достатку. Он пришел, достаток. Дом – залюбуешься. Сруб ставить никого не приглашали: топором Павел орудует не хуже плотника. Штукатурить, белить, полы красить? На это Лена мастерица.
Появилась во дворе корова, за ней телка, потом и всякая прочая живность. Так и зажили, с утра до вечера в хлопотах. То на работе в СПК, то дома. И все-то в руках у них ладится. В поле, в мастерской Павел – первый человек. Двигатель его трактора – настоящие часы, секундомер. И у Лены на ферме дело спорится.
Зайдешь в дом к Моховым – уют, чистота. А какая у них баня! Другую такую не скоро сыщешь! Высокая, светлая, с моечным и парным отделением, с просторным предбанником, отделанным под комнату отдыха. А сарай? Только что пол некрашеный, а так изба избой. Теперь вот к дому вздумали добавить пристройку – дочь Галина в семье подрастает.
По выходным Павел и Лена начинали трудиться едва не с восходом солнца. Хозяину во дворе всегда дело сыщется, а хозяйке и подавно.
Достаток рос и рос. Радоваться бы жизни, а она, радость, все реже в дом к Моховым заглядывать стала.
Прибежала как-то Галинка из школы.
– Папа! Мама! Завтра поедим в город, в зоопарк. Всем классом. И родителям можно. Поедим?
– Что ты, доченька! Я на усадьбе не управлюсь.
– А папа? – Галина кусала кончик косы.
– Не знаешь разве? Я для фундамента пристройки цемент замесил. Не пропадать же ему.
И так всегда. В кино бы сходить Лене с Павлом – да все некогда. В Дом культуры – опять недосуг.
Невдомек обоим, что незаметно, исподволь, в вечной заботе о достатке все ограниченнее, все беднее становиться их внутренняя, духовная жизнь. А с этим обеднением уходит из семьи и то, что много лет назад объединило Лену и Павла, сделало людьми, глубоко небезразличными друг другу…
По соседству с Моховыми живут старики Лобовы. За семьдесят обоим. Как-то, проходя мимо и увидев в саду хозяина, Лена остановилась и спросила:
– Как Антонина Ивановна? Что-то давно ее не видно. Не заболела ли?
Старик сдвинул брови, словно вспоминая о ком речь, и произнес:
– Вы о Тонечке? – И улыбнулся, — Здорова. К внучке погостить уехала…
И Лена вдруг поразилась, что седую женщину, бабушку зовут ласковым именем. Сердце ее поразила острая зависть.
«А ты, ты давно запамятовала, когда к тебе обращались «Леночка».
Она бежала домой, а в душе ее все кричало:
– Назови меня Леночкой, Павлуша!
И тут она остановилась. «Павлуша…» Сколько лет она не произносила этого ласкового имени! Сознание Лены четко и ясно отметило: «Разучились мы с мужем ласковые слова говорить. А душа без них не может. Нуждается в них душа! И еще во многом нуждается…»
Да, нуждается! И не заменишь духовное общение ни достатком, ни новым домом…
Счастье, оно что вода в ведре: сумеешь – далеко донесешь, споткнешься – расплескаешь.
Сумей.
Не гаси огонь в груди. Найди время для ласковых слов.
Эта история сподвигла задуматься о взаимоотношениях в семье.
А вы часто говорите своей второй половинке ласковые слова?
«Обиды нанизывались на нить жизни. Семейная история»
